Неточные совпадения
Стародум(приметя всех смятение). Что это значит? (К Софье.) Софьюшка, друг мой, и ты мне кажешься в смущении? Неужель мое намерение тебя огорчило? Я заступаю место отца твоего. Поверь мне, что я знаю его права. Они нейдут далее, как отвращать несчастную склонность дочери, а
выбор достойного человека зависит совершенно от ее сердца. Будь спокойна, друг мой! Твой
муж, тебя достойный, кто б он ни был, будет иметь во мне истинного друга. Поди за кого хочешь.
— Отчего? Подумай, у меня
выбор из двух: или быть беременною, то есть больною, или быть другом, товарищем своего
мужа, всё равно
мужа, — умышленно поверхностным и легкомысленным тоном сказала Анна.
Да, ежели
выбор решить я должна
Меж
мужем и сыном — не боле,
Иду я туда, где я больше нужна,
Иду я к тому, кто в неволе!
Почему она одна, Лизавета Прокофьевна, осуждена обо всех заботиться, всё замечать и предугадывать, а все прочие — одних ворон считать?» и пр., и пр. Александра Ивановна сначала была осторожна и заметила только, что ей кажется довольно верною идея папаши о том, что в глазах света может показаться очень удовлетворительным
выбор князя Мышкина в
мужья для одной из Епанчиных.
Полония m-me Пиколова отдала
мужу, жирному и белобрысому лимфатику [Лимфатик — характеристика человека, чересчур спокойного, безразличного к окружающему, у которого в теле как будто не кровь, а водянистая жидкость — лимфа.], и когда в публике узнали, что Полоний был великий подлец, то совершенно одобрили такой
выбор.
А то, что одна побольше знает математики, а другая умеет играть на арфе, это ничего не изменит. Женщина счастлива и достигает всего, чего она может желать, когда она обворожит мужчину. И потому главная задача женщины — уметь обвораживать его. Так это было и будет. Так это в девичьей жизни в нашем мире, так продолжается и в замужней. В девичьей жизни это нужно для
выбора, в замужней — для властвованья над
мужем.
Вы мне развяжете руки, и уж в другой раз я не ошибусь в
выборе или
мужа, или… ну, сами понимаете, кого.
Потом, по
выбору доктора Шевырева, поет белокурая пожилая цыганка с истощенным лицом и огромными расширенными глазами — поет о соловье, о встречах в саду, о ревности и молодой любви. Она беременна шестым ребенком, и тут же стоит ее
муж, высокий рябой цыган в черном сюртуке и с подвязанными зубами, и аккомпанирует ей на гитаре. О соловье, о лунной ночи, о встречах в саду, о молодой красивой любви поет она, и ей также верят, не замечая ни тяжелой беременности ее, ни истощенного старого лица.
— Конечно, такая женщина была бы урод; и по счастию, — возразил славянин, — не у нас надобно искать la femme émancipée [эмансипированную женщину (фр.).], да и вообще надобно ли ее где-нибудь искать — я не знаю. Вот что касается до человеческих прав, то обратите несколько внимания на то, что у нас женщина пользовалась ими с самой глубокой древности больше, нежели в Европе, ее именье не сливалось с именьем
мужа, она имеет голос на
выборах, право владения крестьянами.
«Он злодей мне, а не
муж, я ему не дура досталась молчать, когда он несет всякий вздор!» И тут она начинала бранить не только его, но и барыню свою, которая, истинно в материнских попечениях своих о подданных, сама приняла на себя труд избрать ей
мужа;
выбор пал на сапожника не случайно, а потому, что он крепко хмелем зашибал, так барыня думала, что он остепенится, женившись, — конечно, не ее вина, что она ошиблась, errare humanum est! [человеку свойственно ошибаться! (лат.)]
« — Подумай, у меня
выбор из двух: или быть беременною, то есть больною, или быть другом, товарищем своего
мужа, все равно
мужа… Ты пойми, я не жена; он любит меня до тех пор, пока любит. И что же, чем же я поддержу его любовь? Вот этим?
— Ах, monsieur Нетов… я далека от всего этого… я ничего не знаю… мой
муж никогда меня не посвящал в дела… Никогда… Он смотрит на меня, как на дурочку… И вот теперь поймите мое положение… в такие минуты… я как в лесу… Волю свою он не передает мне на словах! О нет!.. Я недостойна… Я не ропщу… вы понимаете, Евлампий Григорьевич… какая будет воля моего
мужа — я не знаю… Но
выбор исполнителей… так важен… ваше участие…
— Ну да! Вы хотите сорвать собрание… Господи, положительно я не понимаю. Сами бойкотируете
выборы, — зачем же другим мешать? Ведь бог знает что может произойти. Катерина Аркадьевна, не пойти ли нам за кулисы?
Муж мне советовал лучше там сесть, — если что выйдет, легче будет уйти.
В комнатах сохранялись еще следы, хотя полинялые и потускневшие, прежнего богатства Стабровских, но Лиза ничего не видела, ни о чем не думала, как о желании доказать
мужу свою любовь, угодить ему разумным приемом ожидаемых гостей и заставить их сознаться, что она достойна его
выбора.
Выбор князя Потемкина, искавшего
мужа для своей младшей племянницы, Екатерины Васильевны Энгельгардт, пал тоже на графа Скавронского.
Барон признался, что болезнь его душевная… что началась она со времени рождения первого сына… бросил в душу женщины, страстно его любящей, сомнение, боязнь, утешение, гнев, борьбу долга с привязанностию, преданность богу и, когда перепытал все чувства и утомил их, между нежнейшими ласками предложил ей
выбор: лишиться
мужа навсегда или сына только разлукою временною.
Быть хорошей женой и хорошей матерью — это значит, чтобы
муж не имел причин жаловаться на жену и чтобы дети не страдали от небрежности и неисправности матери, а затем она свободно может расточать свою благосклонность на всех по ее
выбору.
Выбора нет, из двух зол надо выбирать меньшее. Так решила Екатерина Петровна, и вдруг ей стало невыносимо тяжело расстаться с этим больным, прикованным к креслу
мужем, с ее домом, со всеми домашними вообще, с этой жизнью, к которой она привыкла, и более чем в сорок лет начинать снова кидаться в неведомое будущее.
Она медленно заговорила. Она бы должна его выгнать тотчас же, но ее
муж говорил ей… что он в гимназии был его единственным другом, почти братом… И он, красивый, богатый, который имеет свободный
выбор между множеством женщин, которому стоит лишь протянуть руку, чтобы все желания его исполнились, он вознамерился обворовать ее
мужа, ее бедного
мужа, у которого единственное сокровище — она!..
Графиня Марья чувствовала вполне вину своего
мужа; чувствовала и свою вину перед Соней; думала, что ее состояние имело влияние на
выбор Николая, не могла ни в чем упрекнуть Соню, желала любить ее; но не только не любила, а часто находила против нее в своей душе злые чувства и не могла преодолеть их.